Казак в Раю - Страница 12

– Я имел в виду, что Колесо мироздания от этого не остановится, а вмешиваться в ход естественных реакций организма с бесчувственной корректировкой желаемого места проистечения событийного ряда – бестактно, а главное, бессмысленно. Ибо теряется сама концептуальность акта!

– Вы поняли? – шёпотом уточнила девушка.

– В-в… принципе да, – также шёпотом ответил молодой человек. – Но разложить всё в логическом порядке не берусь…

– Не надо о деталях – вы поняли, ЧТО это было?!

– Хм, если приглядеться… – Иван заглянул в проём между шкафами и раздумчиво добавил: – Больше всего ОНО похоже на эльфа.

– Ванечка, простите, вы – дурак?

– Понимаю, сам чувствую себя идиотом, но, кроме эльфа, больше некому…

Когда любопытная еврейка вылезла из-за плеча честного казака, то и её взгляду предстало весьма проблематичное зрелище. За шкафом полусидя-полулёжа развалился долговязый тип со внешностью побитого молью толкиениста с семидесятилетним стажем. Длинные седые волосы собраны на затылке в засаленный хвост, высокие сапоги скорее похожи на чулки с бахромою, одежда явно не бывала в стирке со дня первой примерки, а узкое лицо печальностью образа вызвало бы комплекс неполноценности даже у Дон Кихота. Миндалевидные глаза полуприкрыты длиннющими белыми ресницами, и главное, уши – уши острые и вытянутые, как у добермана. То есть как ни крути, но по описанию – натуральный эльф! Насмотревшись всласть, бывшая военнослужащая вновь взялась за автомат…

– Не позволю, – подъесаул решительно загородил лежащего.

– А если он опасен?

– У тебя все опасны, все террористы и все антисемиты, в кого ни плюнь! Я сказал, не позволю! Во-первых, он нам ничего плохого не сделал, во-вторых, это реликтовый фольклорный персонаж, в-третьих, он вообще связан, а в-четвёртых – у тебя что, с мужиками проблемы? Весь день только на нас и бросаешься…

– Мама, он ещё и психолог… Столько талантов в одном, отдельно взятом казаке я буквально не переживу! – привычно пробубнила девушка, но стрелять, разумеется, не стала. Да и не собиралась, по совести говоря. Вполне хватало того, что последнее слово осталось за ней…

– Не ссорьтесь, дети мои. – Эльф из-за шкафа вновь соизволил подать голос. – Эмоциональный всплеск при выяснении отношений настолько способствует взаимопониманию, что вы рискуете безоглядно влюбиться друг в друга. А это место хуже всего подходит для пасторалей – ни ручейка, ни солнышка, ни травки. Особенно травки…

Иван и Рахиль пылко обменялись взглядами, полными ужаса, ибо мысль о любви с ТАКОЙ противоположностью не посещала их даже в страшных снах.

– Э-э, вы, гражданин, я сугубо извиняюсь, кто?

– Милая девушка, ваш вопрос лишён логики, – медленно приподняв ресницы-опахала, ответил мужчина. – Если индивидуум легко может сказать, кто он, то этот тип попросту глуп и не знаком даже с азами философии.

– Имя? – быстро сориентировалась израильтянка.

– Что в имени моём… Оно – облако над лесом, былинка под ветром, рябь на поверхности озера… Миг – и изменчиво, как унесённое песком время!

– Национальность? Вероисповедание? Профессия? Отношение к еврейскому народу? И если антисемитизм, то почему сразу да?!

– Слушай, ты успокоишься сегодня?! – не выдержав, вмешался казак.

– Сначала я добью этого эльфа-философа! Он же мне прямо в глаза издевается на корню, а я молчи?!

– Дозированная экспрессивность помогает избежать нервного перенапряжения, но если вам непременно требуется кого-нибудь убить именно сейчас, то, может быть, всё-таки не меня, а их?

Молодые люди дружно обернулись – за их спинами стояли двое бесов (инопланетян), тех самых, которые были успешно застрелены без особого суда и следствия. Дырок от пуль уже не наблюдалось, фасеточные глаза горели синим, в руках (лапках) одного поигрывал знакомый шприц, другой угрожающе покачивал стволом многотрубчатого предмета явно военного назначения.

– Етйаничан, Код! Илсе акмас ястенивд – я юялертс.

– Окьлот ен в уволог! «Мы пришли с миром, мы несём вам любовь…» Ятох… етеанз, Снаг – умок нежун ёе зифопиг, ым еж онваден илакартваз?!

Иван косо глянул на автомат Рахили, она в свою очередь покосилась на его шашку. Оба прекрасно понимали – времени ни на выстрел, ни на замах нет. Но более всего их, конечно, сразил тот неоспоримый факт, что перед ними стояла та самая, безвинно убиенная парочка, каких-то десять-пятнадцать минут назад в упор расстрелянная прозорливой военнослужащей государства Израиль. Прозорливой, поскольку теперь господин подъесаул отнюдь не сожалел о её скоропалительности в плане принятия решений и приведении приговора в исполнение.

– Рахиль, – не поворачивая головы, одними губами позвал казак.

– Прицельно выстрелить не успею, если вы об этом, – таким же макаром ответила девушка. – А если не об этом, то на другую тему я вся – сплошное внимание!

– Вот я и хотел предложить – умрём героями?

– Второй раз?!

– Таки логично, – вынужденно признал Иван.

– Етилок, Код! Я ужред хи ан елецирп.

– Мы пришли с миром, мы несём вам любовь… – привычно занудил тот, что со шприцем. Наши герои резко выдохнули и наверняка сделали бы какую-нибудь непростительную глупость, как вдруг нога в высоком сапоге – одним мягким движением – опрокинула шкаф! Сказать, что удачно, значит не сказать ничего. От двух приставучих бесов-инопланетников остались торчать лишь вздрагивающие антенки, в россыпи битого стекла… Рахиль, уважительно присвистнув, покосилась на лежащего эльфа. Тот невозмутимо пожал плечами:

– Я не сторонник насилия, но иногда приходится вмешиваться в неумолимое течение судеб, когда необходимость процесса начинает принимать угрожающие формы. Бытие определяет сознание, но сознание мстит…